Фандом: Dollhouse
Название: "Заглянувшие за горизонт"
Автор:  Velvett
Персонажи: Альфа, Адель, Альфа!Тофер 2.0, Энтони, Прия, Ти, Зоун, Мэг, Кило и другие.
Пейринг: Альфа/Адель, а также проходящие – Тофер/Адель, Альфа/Эхо и Энтони/Прия.
Саммари: примерно через месяц после событий в 02х13 Альфа возвращается в Кукольный Дом, и Адель просит его об услуге…
Дисклеймер: Домик принадлежит Джоссу, но алфавитты мои ftw.
Трейлер к фанфику: velvett.diary.ru/p121119662.htm
Предыдущие части: Часть 1.

*ЧАСТЬ 2*

*****

Её голова лежала на его плече, шею приятно щекотало его дыханием. Его пальцы лёгкими касаниями исследовали под тёмно-красным свитером кожу её спины, и это было замечательно. Лениво потянувшись, Адель не без удивления обнаружила, что все мысли давно разлетелись в разные стороны. И в эти чудесные минуты она не вспоминала ни о чём, пока...
— Не спишь? — его руки замерли. Он заметил, что она пошевелилась. — А то у меня плечо затекло.
— Что?
— Мне конечно было приятно, когда ты проводила своим...
— Альфа, — резко выпрямившись, Адель дёрнулась было в сторону, но его руки крепко сомкнулись вокруг её талии. Стоило встретить его хищный взгляд, и её глаза расширились. Стараясь не поддаваться поднимавшейся внутри волне паники, ДеВитт попыталась освободиться. Увы, это не помогло.
— Именно, — он облизнул губы. — Честно признаться, ты была чертовски хороша, но время вышло.
— Разве мы не условились о том, что ты не участвуешь в разговоре?
— В разговоре я и не участвовал, — он усмехнулся. — Между прочим, о поцелуях мы не договаривались.
— Собираешься включить это в «счёт»?
— Интересная мысль. — Адель снова попыталась ослабить захват его рук, но он говорил таким спокойным и отсутствующим тоном, словно ничего не замечал. — Надо будет обдумать её на досуге.
Наконец ей надоело тратить силы попусту, и она одарила его гневным взглядом:
— Может, всё-таки отпустишь?
— Так ты хочешь уйти! А я думаю: почему ты всё время ёрзаешь? Могла бы просто попросить, — и он с широкой улыбкой развёл руки в стороны.
Адель гордо выпрямилась. Однако теперь, не смотря на предоставленную свободу, не спешила подниматься на ноги.
— И как долго ты...? — её бровь многозначительно изогнулась.
— Достаточно долго, чтобы понять, что мне понравилось.
Она закатила глаза:
— Прекрасно.
— И кстати, у тебя замечательная кожа.
— Что-нибудь ещё?
— Ты носишь нижнее бельё?
Её губ коснулась надменная улыбка:
— Сомневаюсь, что ты когда-нибудь узнаешь ответ на этот вопрос.
— Ну, половина ответа мне уже известна, а вторую не составит труда выудить из Тофера.
— В таком случае, тебя ждёт разочарование. Ничего не было.
— Но ведь чем-то вы здесь занимались?
— Это не твоё дело.
— А я думаю, это очень интересно, — Альфа лукаво наклонил голову набок. — Скажи, почему именно он? Я уже давно задаюсь этим вопросом: такая женщина как ты вполне могла выбрать любого. Но ты была с ним с самого начала и до конца. Что в нём особенного?
— Все мы с самого начала были в одной упряжке — я, Тофер, Эко, Пол, Энтони, Прия... продолжать список?
— О да, ещё тот парень, который трагически погиб во время первого после сигнала нападения на Дом.
— Мистер Доминик? — Альфа кивнул, и она нахмурилась. — Откуда ты знаешь?
— Виктор. В смысле, Энтони. Мы много о чём болтали во время ночных дежурств. Но не в этом суть, — он сделал паузу, однако продолжал внимательно смотреть в глаза Адель. — Чем тебя так зацепил этот несчастный гений?
Адель надменно поджала губы, подавляя желание озвучить всё, что думала по поводу такой характеристики.
— Странная вещь — любовь, — Альфа будто говорил сам с собой. — Её, как правило, невозможно объяснить.
Она одарила его презрительным взглядом:
— Тебя послушать, так все отношения сводятся к сексу.
— При чём тут секс? Я говорил о любви.
— Любовь — слишком светлое чувство, которого такие как мы никогда не будут достойны.
— Она делает людей лучше. А значит, именно для таких, как мы, она нужнее и важнее, чем для кого бы то ни было.
— Точно, — она усмехнулась. — Напомнить, насколько лучше ты стал, открыв для себя любовь к Эко?
— Ну, каждому своё. Я здорово поднаторел в убийствах, и они даже успели мне наскучить. А ты...
— Усмири свою фантазию: я лишь помогала исправить то, чему отчасти стала причиной.
— Как и он, — Альфа пожал плечами. — Это сближает, не правда ли? Но сильнее всего сближает, когда вам обоим больше некого и нечего терять.
— Решил для разнообразия залезть ещё и в мой мозг?
— Не волнуйся. Всё, что удаётся из него извлечь, очень привлекает меня своей непосредственностью.
— Именно это меня и беспокоит. Не хотелось бы стать новым объектом твоей одержимости.
— Знаешь, что меня в тебе удивляет? С тех пор как я впервые вырвался из Дома, ты всегда знала, что я поблизости, но так и не организовала должную защиту. С тех пор как ты выбрала противоположную «Россуму» сторону, ты знала, что должна защищать себя, но при этом так и не научилась драться...
— Я для этого слишком стара.
— Поверь, ты себя недооцениваешь.
— К тому же, у меня всегда был самый большой автомат.
— Я помню, — усмехнулся Альфа. — Вы очень впечатляюще смотрелись вместе.
Адель тоже не сдержала улыбку:
— А если кое-кто сейчас же не уберёт руки...
— Заметь, ты снова это делаешь.
— О чём ты?
— Дразнишь меня, прекрасно зная, что при желании я в любой момент могу убить тебя.
— Брось, Альфа. Мы оба знаем, что ты меня не убьёшь.
— С чего такая уверенность?
— Тебе слишком нравится меня изводить.
Он рассмеялся:
— Как мы, оказывается, идеально друг друга понимаем!
— Жаль, этого не было раньше. В своё время я могла бы сберечь себе немало нервных клеток.
— Раз уж мы перешли к откровениям, не могу не задать ещё один вопрос, который интересовал меня уже очень долгое время, — на лице Альфы была прежняя улыбка, но его тон был так серьёзен, что ей заранее стало не по себе. — Что чувствуешь, когда твоё создание, оказавшись на свободе, начинает разрушать мир, который когда-то был тебе дорог, и охотиться на людей, которые тебе небезразличны? Я ведь был твоей первой ошибкой. Неужели это ничему тебя не научило? Или такие как ты ничего не чувствуют?
Взгляд Адель замер на стене позади него; она ответила не сразу.
— Наверное, ты прав. Такие, как я, не чувствуют, — её голос звучал тихо и отстранённо. — Потому что сначала это мешает, а потом просто не имеет смысла, — она опустила взгляд и устало потёрла переносицу. — Думаю, на сегодня достаточно. Я отправляюсь спать.
Ничего больше не говоря, она поднялась и покинула помещение, а он, с любопытством глядя ей вслед, не собирался её останавливать.

В этот раз Адель точно знала, куда и зачем направляется. Ей было физически необходимо смыть с себя всё произошедшее. Вот почему, едва захлопнув за собой дверь в кабинет Тофера, она, не задумываясь, отправилась в душ. Однако, дойдя до нужной комнаты и остановившись на пороге, она усмехнулась: как будто это поможет вычеркнуть из памяти долгий мучительный разговор и мысли, которые за прошедший месяц немного поутихли, а теперь снова не давали ей покоя.
Она прикрыла глаза и облизнула губы, позволяя воспоминаниям о недавно осуществлённом желании унести её в иллюзию, где она и Тофер, сидя на полу, всё ещё могли находить успокоение и бессловесное понимание в простых объятиях. Резко мотнув головой, чтобы отогнать яркие картинки, так некстати нарисованные разыгравшейся фантазией, Адель открыла глаза. По крайней мере, вода смоет его запах — единственную вещь, которая напоминала о том, что произошедшее было на самом деле. Что она действительно говорила с тем, кого много дней мечтала и уже не надеялась услышать; что его руки, привлекающие ближе, и губы, шептавшие бессмысленные, но такие нужные слова, были реальностью.
Теперь же, задумчиво касаясь тех мест на шее, где меньше часа назад его горячее дыхание обжигало кожу, она ощущала лишь его запах. А всё остальное казалось далёким и расплывчатым сном, из которого подсознание милостиво вырезало лицо собеседника, но при этом ухитрилось до мельчайших деталей запомнить фразы, интонации и прикосновения.
С тяжёлым вздохом войдя в тёмное помещение общих душевых, Адель мысленно поблагодарила Бога за то, что в столь позднее время все обитатели Дома уже спали. Сейчас ей не хотелось кого-то видеть и с кем-то говорить: хотелось отрешиться ото всех проблем, людей, проступков, чувств. Просто выбросить всё из головы, не вспоминая хотя бы до утра.
Когда душевая осветилась светом множества ламп, Адель, не глядя по сторонам, неспешно направилась к душевым, на ходу снимая с себя одежду и, как уже не раз делала это прежде, равнодушно бросая её на пол. И лишь ступив на кафельный пол, оглянувшись, задержала взгляд на разбросанных вещах. Пусть ей удастся на какое-то время смыть с себя прошлое, но так или иначе, она никогда не сможет от него освободиться. Словно ненавистная изношенная одежда, оно вновь и вновь будет накрывать её мыслями, ощущениями, воспоминаниями — независимо от того, сколько раз она будет с остервенением сбрасывать её на пол. И другой жизни, как и другой одежды, у неё нет и не будет.
Сделав пару шагов вперёд, ДеВитт закрыла глаза и подставила лицо под тёплые струи воды. Тофер не ненавидел её... Даже сейчас, в другом теле, при других обстоятельствах, узнав обо всём вот так сразу, он не ненавидел её, а вместо этого вновь винил себя. Невесело усмехнувшись, она провела руками по мокрым волосам. Он был рад тому, что она жива. Ещё бы! Это ведь ей, а не ему, теперь приходится по сто раз за день смотреть в лицо людям, которых в буквальном смысле загнали под землю её проклятый эгоизм и его неуёмное любопытство.
Она не сразу осознала, что по щекам катятся не капли воды, а слёзы. Сегодня она не собиралась раскисать и уж тем более плакать, но пытаясь мокрыми руками вытереть горячие дорожки, Адель чувствовала, что слёзы не прекращаются. Чем сильнее она хотела их остановить, тем яснее понимала, что на этот раз любые попытки сделать это ни к чему не приведут. В горле словно стоял ком. Невыразимо хотелось закричать, дать выход эмоциям и боли, которые годами копились внутри и которым она ни разу не позволяла вырваться. Сейчас она чувствовала, что сил терпеть и держать это в себе больше не осталось. Поэтому, облокотившись на круговую ширму обеими руками, она наконец-то, словно впервые в этой жизни, дала волю слезам.
Зная, что шум воды и удалённое расположение душевых скроют ото всех момент её слабости, она даже не пыталась приглушить всхлипы или закрыть рот рукой, когда истерика усилилась, и она разрыдалась в голос. Не замечая ничего вокруг, Адель стояла спиной ко входу и не видела, как человек, уже довольно долго наблюдавший за ней из полумрака коридора, развернулся и ушёл.


*****

Прошло не меньше часа с тех пор, как она покинула душевую и вернулась в свою комнату. Не питая напрасных иллюзий, что сможет уснуть этой ночью, Адель размышляла о том, чем может обернуться неожиданный визит Альфы для всех них, и в особенности для неё самой. Она не сомневалась, что он здесь не задержится, и срок его пребывания в Доме — это лишь вопрос времени. Но при этом тоненький голосок внутри неустанно спрашивал: «А если ты неправа? Вдруг он действительно пришёл помочь? Ведь когда-то это место в определённой степени было для него домом. И сейчас, когда мир начинает потихоньку возвращаться к относительно прежнему состоянию, Альфе, уставшему от постоянной борьбы, тоже больше некуда идти»...
В её голове роилось множество предположений, большая часть из которых, несмотря на этот наивный надеющийся голосок, не была утешительной, однако так или иначе её мысли всё равно возвращались к собственному поступку. И каждый раз, стоило о нём подумать, она начинала ругать себя за глупость, беспечность и эгоизм. Лёжа на спине и всматриваясь в потолок, она неосознанно накручивала на палец длинный локон влажных волос: «Как можно было допустить подобную ошибку? В первый же день, когда он вернулся, не успев получить хоть малейшее представление о цели его прихода! Неужели за столько лет нельзя было усвоить, что Альфа — не тот человек, с которым необдуманные действия проходят бесследно?».
Адель терялась в догадках насчёт того, как вести себя с ним дальше. Что-то подсказывало ей: он говорит правду. Вполне логично, что он эволюционировал, как Эко, и его сознание, которое теперь заключается во множестве личностей, не поддаётся стиранию. И хотя детали было трудно объяснить даже самой себе, она не сомневалась, что Альфа никого не тронет, а уж её — тем более. Значит, бояться или опасаться его по этой и многим другим причинам просто глупо. В то же время, разговаривая с ним, она, как когда-то давно, с особой тщательностью подбирала слова и не раз ощущала, что говорить с этим человеком намного сложнее, чем с кем бы то ни было. За сегодняшний день они пересеклись всего трижды, и после каждого диалога она чувствовала себя измотанной, напряжённой до предела. Но она также не могла отрицать, что быть рядом с ним, говорить с ним ощущалось на удивление привычно. Что-то в его присутствии одновременно забавляло, настораживало и злило её, как это было раньше, в Безопасном Приюте. И она не понимала, почему эти эмоции были равносильны.
Адель размышляла об этом с тех пор, как оставила их с Тони на лестнице. И лишь сейчас, надёжно укрытая ото всех темнотой и тишиной уютной комнаты, она разрешила старательно отгоняемым предположениям оформиться в один, единственно верный ответ: Альфа слишком хорошо её понимал, а она к этому не привыкла. Он видел её насквозь, предугадывал её слова и мысли, а она как всегда терялась в догадках насчёт того, что он выкинет в следующий раз. И всё же, она была уверена: он никому не скажет о произошедшем между ними сегодня. Эта уверенность являлась частью того же самого трудно объяснимого самой себе, но не вызывающего сомнений. Тем не менее, Альфе было что-то от неё нужно, и она дала ему в руки все козыри, чтобы забрать желаемое самым изощрённым способом. Ведь как бы она себя не успокаивала, она отлично помнила, что любая из его самых миролюбивых личностей хранится в подсознании потенциального садиста.
— Зачем ты это сделала?
Вздрогнув от неожиданности, она в момент повернулась к двери и резко села.
— Альфа?!
— Физически — да. — Закрыв дверь, он шмыгнул носом и поднял вверх указательный палец. — Но технически...
— Тофер, — Адель поднялась с просевшего дивана, глядя на него круглыми от удивления глазами. — Что ты здесь делаешь? В смысле, Альфа сказал, моё время вышло.
— Ну, похоже, я уговорил его пересмотреть это решение, — пожав плечами, он почесал затылок.
— Как? — небрежно собрав волосы в хвост, она шагнула ему навстречу.
— Я не успел задать главный вопрос. И, раз уж так сложилось, что скоро я буду вытеснен и навсегда останусь одним из многих источников его навыков, а использован буду только в качестве средства расширения его скудного интеллекта...
— Тофер!
— В общем, раз мы всё равно больше не увидимся, на тебе это никак не отразится. Но я хочу знать, зачем.
— Зачем — что?
— Зачем ты меня вернула.
Адель отвела взгляд.
— Полагаю, мне тебя не хватало, и я просто хотела поговорить.
— Раньше ты лгала убедительнее.
— Мало практики, теряю квалификацию, — усмехнулась она, даже не пытаясь спорить.
— Я знаю, ты сделала это не просто так. И, думаю, я имею право знать причину. Разве нет?
— Нет никакой причины. Я нашла твой импринт и... — она вздохнула. — Мне действительно тебя не хватает.
Он вглядывался в черты её лица и молчал, но она продолжала смотреть в сторону. Наконец она отвернулась и, машинально откинув назад мешавшие пряди волос, которые, впрочем, тут же упали обратно, заговорила:
— Знаешь, я думала, это поможет мне отпустить. Кто бы мог подумать, я ведь ничего тебе не обещала, и всё равно чувствую, что обязана жизнью! Какая нелепость — делать или не делать что-то из-за обещания, которого не давала человеку, которого нет в живых... и, самое ужасное, ненавидеть его за то, что он ушёл, хотя сама даже не пыталась его остановить, — она обернулась и твёрдо посмотрела на него. — Ты простил мне предательство, сделавшее тебя ответственным за конец света. Ты взял на себя вину за последствия моих действий. А я до сих пор не могу простить тебя за то, что ты больше не мог с этим жить. Это нормально?
— Это по-человечески.
— Даже не думай говорить, будто всё ещё видишь во мне человека.
— А что тебя удивляет?
— После того, что я тебе рассказала...
— После того, как ты рассказала.
— Тофер, это просто слова. Они ничего не значат. После всего, чему я способствовала, после всех этих лет, этих отнятых жизней... — не в силах продолжать, она вновь отвернулась.
— Ошибаешься, — он в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние и дотронулся до её плеча, от чего она непроизвольно задержала дыхание. — Именно после этого...
Их взгляды снова встретились.
— Тофер, — она хотела сказать хоть что-то. Просто чтобы заставить исчезнуть это необъяснимое ощущение, охватывающее всё сильнее. Она чувствовала, как его пальцы, медленно скользя по её щеке, перемещались ниже и ниже, и ничего не могла поделать с тем, как её тело на это реагировало.
— Больше, чем когда-либо.
Другая его рука обвила её шею, и неотрывно глядя в его глаза, она знала, что последует дальше. И хотя совершение новых ошибок в её планы не входило, Адель без сомнений ответила на поцелуй.
Спустя довольно долгое время она отстранилась. Тяжело дыша и касаясь губами его губ, она прошептала:
— Это было...
— Потрясающе, — прошептал он в ответ.
— Я бы не сказала, — её голос звучал приглушённо. — А теперь убери свои руки с того места, куда ты их только что положил, и убирайся. Сейчас же.
— Что?
— Ты меня слышал, — она подняла голову и с вызовом посмотрела ему в глаза. — Альфа.
— Адель!..
— Может, пропустим часть, где ты изображаешь праведное возмущение? С самого начала было ясно, что это не Тофер.
— Неужели? — рассмеялся Альфа, признавая поражение. — А как же твои откровения? «Я думала, это поможет мне отпустить», «До сих пор не могу тебя простить»... так трогательно и проникновенно!
— Мне стало любопытно, к чему ты ведёшь. Ты устроил представление, я подыграла. Только и всего.
— Не верится, что это была всего лишь игра. Мы могли бы так здорово провести время!
— В твоих мечтах, — она поморщилась. — И то вряд ли.
Он с серьёзным видом склонил голову набок:
— Где я прокололся?
— Честно? Нигде, — Альфа нахмурился, а она улыбнулась. — В этом и был прокол.
— Да, похоже, я немного перемудрил с этим парнем.
— Странно, что ты не воспользовался его личностью для создания более похожего образа. Но знаешь что, — она развела руки в стороны, — мне всё равно. В любом случае, ты уже уходишь.
— Не так быстро, Адель, — он покачал головой. — Не так быстро.
— Тебе не надоело? По-моему, за сегодня мы и так успели превысить лимит разговорного времени.
— Когда ты в последний раз давала кому-то то, в чём он нуждался? — Альфа сделал вид, будто не слышал её слов.
— Что? — теперь настала её очередь хмуриться.
— Я придумал желание, — его указательный палец, едва касаясь, проводил линию по её руке от предплечья до пальцев. — Давай, ответь на вопрос.
— При чём здесь... — пытаясь стряхнуть с себя его руки, Адель отвлеклась, поэтому до неё не сразу дошёл смысл сказанного. Однако стоило ей понять, и её глаза широко распахнулись. — О Боже, тебе нужна кукла?!
— С чего ты взяла? — усмехнулся Альфа. — Конечно нет. Мне нужна ты.
— Ты в своём уме?!
— Забавный вопрос. На него действительно нужно отвечать?
— Значит, хочешь отомстить... сделать со мной то, что я когда-то приказывала делать с вами? Справедливо, — её губы изогнулись в язвительной усмешке. — С чего желаешь начать? Сотрёшь меня? Или загрузишь новую личность поверх оригинала?
— Зачем? — удивился он. — Нужная мне личность уже здесь.
На её лице застыло выражение между презрением и страхом. Пристально глядя в его смеющиеся глаза, она пыталась понять, не шутка ли это. Самые изощрённые британские ругательства не могли бы сполна выразить всё, что она думала по поводу столь дерзкого предложения.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга, но Альфе быстро надоела игра в гляделки. Пользуясь замешательством Адель, он притянул её к себе и поцеловал. Как ни странно, она начала целовать его в ответ, однако стоило его рукам прижать её сильнее, как Альфа вдруг почувствовал острую боль и вкус крови во рту.
— Хм, — он отстранился и, выпустив собеседницу из объятий, коснулся укушенной губы.
— Я не согласна, — невозмутимо заметила Адель, пытаясь не выдать степень своей напряжённости и сбившееся дыхание. — Мы так не договаривались.
— Ты воспользовалась моим телом по своему усмотрению, — было видно, насколько Альфа раздражён. Но, тем не менее, он полностью себя контролировал. — Теперь я собираюсь использовать твоё тело так, как хочется мне. На мой взгляд, это честный обмен. Разве нет?
— Почему у меня такое ощущение, что ты с самого начала знал, чем я должна буду отплатить?
— А если и так?
— Псих, — перебирая в голове возможные варианты дальнейшего развития событий, она тщетно пыталась представить себе условия, в которых добровольно легла бы с ним в постель. — Если бы я знала...
— И что тогда? Не согласилась бы на нашу маленькую сделку?
Адель не ответила.
— Не хотел напоминать, — он начинал терять терпение. — Но, как ты уже говорила, у тебя нет ничего, что я не мог бы взять сам.
— Раз так, зачем было устраивать этот цирк с Тофером?
— А если это подразумевалось, как некое подобие завершённости?
— О, перестань!
— Адель, мы попусту тратим время. Я выполнил свою часть уговора и назвал тебе цену, поэтому у нас два варианта. Либо ты соглашаешься и тоже получаешь удовольствие от процесса, либо ты не соглашаешься, и тебе придётся потерпеть, ведь так или иначе, я всё равно получу желаемое.
Она продолжала молча на него смотреть, но выражение её лица смягчилось: она обдумывала его слова. Альфа шагнул к ней и, подняв руку, начал едва ощутимо перебирать её волосы.
— Ну же, Адель, — негромко проговорил он. — Обещаю, тебе понравится.
— Зачем тебе это? — её голос словно охрип и опустился до шёпота. — Почему?.. — почувствовав, как его пальцы медленно продвигаются по её шее, она осеклась и не сдержала судорожный вдох.
— Нет смысла скрывать своё тело под бесцветным тряпьём, — его рука, скользя по её плечу, увлекала за собой край грубого свитера. — Это всё равно не поможет.
Адель предпочла не спрашивать, что он имел в виду. Как она и предполагала, он не собирался причинять ей боль: если бы Альфа этого хотел, он ни за что не стал бы тратить столько времени на болтовню. Но она не понимала, с какой целью он это делает. Почему она и почему сейчас. А ещё, как ни старалась, не могла восстановить сбившееся дыхание и замедлить ритм бешено колотящегося сердца, виной которым на этот раз был отнюдь не страх.
— Здесь много красивых женщин, которые гораздо моложе меня, — это прозвучало ещё тише; голос подчинялся ей с трудом. — Я видела, как некоторые на тебя смотрят. Любая из них была бы счастлива...
— Мне не нужна любая.
— Я не понимаю. Ты ведь любишь Эко.
— Вряд ли теперь это можно назвать любовью. Время идёт, люди меняются, — пожав плечами, повторил он свою вчерашнюю фразу. — Любовь мне не нужна. Впрочем, думаю, тебе тоже. Ты должна мне желание, Адель, — Альфа не уговаривал и не предлагал. Он ставил перед фактом. — Всего одна ночь; точнее то, что от неё осталось. И, кто знает, возможно, сейчас нам обоим это необходимо.
Адель устало выдохнула:
— Похоже, у меня нет выбора?
Встретившись с ним взглядом, она нервно сглотнула в ожидании неизбежного.
— Выбор есть всегда, — одна его рука легла на талию Адель, привлекая ближе, другая — на её бедро. — Надо лишь понять, в какой именно момент он был сделан.
— Намекаешь, что я уже сделала свой выбор? — в подтверждение её слов Альфа загадочно улыбнулся. — В таком случае, нам ничего не остаётся, кроме как сократить пустые разговоры и перейти к делу, чтобы поскорее с этим покончить.
Ничего больше не говоря, она притянула голову Альфы к себе и завладела его губами в долгом крепком поцелуе. И как бы ей не был неприятен тот факт, что она должна будет провести ночь с Альфой, довольно быстро все мысли об этом, как о ненавистном принуждении, вылетели из головы. Уже в следующие мгновения она сама углубляла поцелуй, прижималась к нему всем телом и, задыхаясь от нехватки воздуха, одновременно пыталась снять с него футболку.
Не прерывая поцелуев и помогая друг другу, они в считанные минуты избавились от большей части одежды, раскидывая её по комнате без особых мыслей о том, как будут искать её утром, и позабыв о необходимости запереть дверь. Они не знали, была ли та страсть, с которой они ласкали друг друга, или та жадность, с которой их губы тянулись друг к другу, просто поиском успокоения. Или же это было своеобразным способом выплеска накопившихся эмоций, которые им обоим слишком долго приходилось подавлять.
Единственное, что они знали наверняка, — это могло быть чем угодно, но только не любовью. И потому сейчас, пользуясь моментом, который никогда больше не повторится, не думая и не оглядываясь на то, что было и что будет, они с жаром отвечали на каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое движение друг друга и без стеснения наслаждались этим.


*****

Уже долгое время в комнате царила тишина. Альфа лежал на спине и, глядя в потолок, размышлял о причудливости жизненных поворотов, которые переплели их судьбы таким удивительным образом, что даже все его личности не могли разобраться в сложившейся картинке. Одна его рука обнимала талию женщины, по его мнению наощупь оказавшуюся намного стройнее, чем на вид. Другой рукой он неторопливо пропускал сквозь пальцы её длинные волосы, беспорядочно разметавшиеся в разные стороны, но, тем не менее, не способные скрыть её обнажённую спину.
Голова Адель покоилась на его груди. ДеВитт не шевелилась, и её дыхание было ровным. Со стороны могло показаться, что она дремлет, но открытые глаза, пристально смотревшие вглубь комнаты, свидетельствовали об обратном.
— И что теперь?
Она не могла видеть его лицо, но для того чтобы знать, что он тоже не спит, ей не требовалось поднимать голову.
— О чём ты? — негромко отозвался Альфа.
— Когда ты уйдёшь? — старательно отгоняя мысли о том, что уже очень давно не чувствовала себя так комфортно, она в ожидании закусила губу.
— С чего ты взяла, что я хочу уйти?
Адель ответила не сразу. Передвинувшись и натянув повыше плед, который заменял им одеяло, она приподнялась на локте.
— Не вижу причин, по которым тебе следует остаться, — когда она посмотрела на него, её лицо не выражало никаких эмоций.
— А я не вижу причин, по которым не следует, — его голос звучал отстранённо, словно разговор касался кого-то другого.
— Перестань, — ДеВитт упрямо поджала губы. — Мы оба знаем: ты вернулся не для того, чтобы помогать.
— А для чего же, по-твоему? — его брови вопросительно изогнулись. — Только не говори, будто я проделал весь путь сюда для того, чтобы затащить тебя в постель.
— Мне и в голову не пришло рассматривать такой вариант.
Вопреки её ожиданиям, эта фраза его развеселила.
— Значит, ты всё-таки думала обо мне? — хитро улыбаясь, он начал накручивать локон её волос на указательный палец. — Перебирала в голове варианты, что-то просчитывала, надеялась вычислить...
— Ничего я не просчитывала, — возразила она. Но поняв, что это больше похоже на оправдание, передумала продолжать. — Можно подумать, здесь больше нечем заняться.
— Так и есть. Думала, — его победная улыбка заставила её признаться самой себе, что впредь нужно более тщательно подбирать слова и, главное, не отвечать сгоряча на его откровенные провокации.
— Тогда для чего ты вернулся? — напомнила она, возвращаясь к прежней теме.
— У меня были некоторые мысли. Но ни одна из них не предполагала возможности находиться с тобой в одной постели.
— Ну конечно.
— Давай начистоту, — он устроился поудобнее и, как бы невзначай положив под пледом руку на её обнажённое бедро, приготовился слушать долгую тираду. — Чего ты хочешь, Адель?
— Чтобы ты покинул Дом, — твёрдо ответила она и села, обеими руками придерживая плед на груди. — Чем скорее, тем лучше.
— Это то, чего ты действительно хочешь? — Альфа продолжал смотреть туда, где ещё несколько секунд назад были её глаза.
— Чего я хочу, — проговорила она, не оборачиваясь, — это моё дело.
— Ты не ответила на вопрос.
— Это тебя не касается.
— И всё же?
— Отвернись, — её тихий голос звучал пусто, безжизненно. — Мне нужно одеться.
— Тебе не кажется, что после сегодняшней ночи это, по меньшей мере, нелепо? — усмехнулся Альфа.
— Не кажется, — она повернулась к нему. — Отвернись.
В её взгляде он видел усталость и безразличие, но был удивлён, не заметив хоть малейших признаков раздражения. Он знал, что она собирается уходить, и прекрасно понимал почему. Однако по неизвестной причине ему вдруг очень захотелось дотронуться до неё ещё раз. Почувствовать тепло женщины, которая, независимо от своих убеждений на этот счёт, по сути, была такой же, как он и все бывшие куклы. Когда-то давно их объединяла необходимость выполнения особой функции — они осуществляли заветные желания избранных клиентов Корпорации «Россум». Но при этом, как бы хорошо не была выполнена работа, никто никогда не спрашивал у неё, как и у любой из кукол, чего хочется ей самой.
Альфа с самого начала чувствовал определённую, на первый взгляд почти незаметную степень родства с этой женщиной. Вероятно, в какой-то степени именно это послужило причиной, почему он, в далёком прошлом имея огромное количество возможностей, ни разу не попытался её убить. Даже будучи безумным и пытаясь усмирить в своей голове одновременно сорок восемь личностей, он понимал что ДеВитт — всего лишь сошка, поставленная выполнять приказы людей «сверху». Да, ей нравилось ощущение власти, которое сопровождало должность главы Кукольного Дома. И всё же, её по определению нельзя было назвать человеком, виновным в том, что вытворял с мозгами активов окрылённый гениальностью своих идей Тофер Бринк. Кроме того, если бы Дом в Лос-Анджелесе возглавляла не Адель ДеВитт, её место всё равно было бы занято кем-то другим. Но ещё неизвестно, как такой расклад повлиял бы в итоге на планы «Россума».
Альфа не сомневался: Адель не раз прокручивала в голове подобные мысли и после утомительных внутренних рассуждений приходила к аналогичному заключению. Тем не менее, он был уверен, что она вряд ли позволит себе произнести это вслух. Напротив, она будет упорно утверждать, что всё это домыслы, которые сейчас не имеют значения.
— Я не просил тебя уйти, — потянувшись, Альфа сел рядом с ней.
Его пальцы легли на её тонкое запястье — достаточно ощутимо, чтобы удержать, и достаточно свободно, чтобы позволить убрать руку, если она пожелает. Альфа ожидал увидеть на её лице любое выражение от испуга до изумления, но собеседница только изогнула бровь.
— Всегда предпочитала не быть последней, — голос Адель приобрёл странную интонацию.
Их лица были так опасно близко, а глаза пронизывали друг друга с такой настороженной проницательностью, что, казалось, им удаётся переговариваться без использования слов.
— Это ведь твоя комната, — наконец протянул Альфа.
Она лишь пожала плечами:
— Мне приходилось оставлять позади намного больше. И, нередко, на более долгие сроки.
— Не тебе одной, — его очередная усмешка уже не была язвительной.
— Тогда?..
Альфа убрал руку и вновь откинулся на подушки, демонстративно уставившись в потолок.
— Если это улучшит тебе настроение.
— Я уже говорила о том, что улучшит мне настроение, — пробормотала Адель, откидывая в сторону свою часть пледа.
Поднявшись с дивана, она приступила к поискам одежды, не заметив, что стоило ей отвернуться, и Альфа тут же перевёл взгляд на неё. Он внимательно следил за каждым её жестом, готовый в любой момент сделать вид, будто крайне увлечён разглядыванием потолка. Адель так и не удостоила его взглядом.
Она была полностью одета и уже застёгивала джинсы, когда он решил нарушить тишину:
— И куда теперь? Снова в душ?
ДеВитт развернулась словно от пощёчины. Глаза горели гневом, однако вслух она не сказала ни слова. Её возмущённый вопрос, отдаваясь эхом, звучал в воздухе накаляющимся напряжением, пристальным взглядом глаза в глаза.
— Может быть, — её голос был настолько ровным и лишённым эмоций, что Альфа в который раз удивился умению этой женщины себя контролировать.
Он не ответил, не желая усугублять и без того щекотливую ситуацию. А она молчала, давая понять, что для неё эта тема закрыта.
— Полагаю, я выполнила свою часть уговора.
— О да, ты постаралась на все сто, — губы Альфы растянулись в блаженной улыбке. — Клиент остался крайне доволен.
— И нет нужды говорить, — невозмутимо продолжила она. — Того, что произошло между нами этой ночью, никогда не было.
— В моих мечтах, — всё ещё широко улыбаясь, продекламировал он её слова. — И то вряд ли.
Но заметив, что не удовлетворённая ответом Адель продолжает выжидательно на него смотреть, Альфа пояснил:
— Естественно, — он всплеснул руками. — Считай, что я уже забыл о том, какой горячий приём ты оказала мне по возвращении.
Тяжело вздохнув, Адель сдержалась и на этот раз сочла за лучшее оставить его колкость без комментариев. Она неторопливо дошла до двери и вышла из комнаты.

Он не видел её с тех пор, как она уже во второй раз оставила его в одиночестве размышлять о произошедших между ними событиях. Не отличаясь привычкой верить в совпадения, Альфа находил этот факт довольно забавным и гадал, каким образом этой женщине удаётся так мастерски его избегать.
Выполняя данное Энтони обещание, он принялся налаживать системы оповещения, что, впрочем, ничуть не мешало ему думать о своём. Изучив чертежи, он сделал некоторые пометки в планах и приступил к проверке оборудования для слежения-распознавания. Однако вскоре ему понадобилась помощь, и как ни старался он обойтись своими силами, физических возможностей одного человека для выполнения некоторых вещей было недостаточно.
Как и ожидалось, стоило заиметь даже троих помощников — и заниматься делом молча перестало быть возможным. Им было интересно всё: на что похоже ощущение, когда голова думает несколькими личностями, как и почему это случилось, что побудило Альфу примкнуть к Сопротивлению и зачем он однажды заставил всех поверить в свою гибель. Отвечая на давно ставший стандартным список вопросов, основную часть которых он считал надоедливыми и глупыми, Альфа не переставал глазами и мыслями искать единственного человека, во время общения с которым чувствовал прежнее возбуждение хищника.
За долгое время, проведённое среди людей Сопротивления, он привык и к бестактным расспросам, и к тому, чтобы воспринимать задающих их людей как фоновый шум — нечто пустое, несущественное. Но, к счастью, среди людей и бывших кукол были и те, кого он считал очень занимательными личностями. И Адель ДеВитт всегда принадлежала для него к этой категории... возможно, даже занимала в ней одну из главенствующих позиций. Порой она настолько удивляла его неординарностью слов или поступков, что ему хотелось спросить, не прибегала ли она когда-то давно к технологиям «Россума», чтобы модифицировать свой мозг парой-тройкой личностей. Но, несмотря на это желание, он знал, что по своей воле она бы никогда этого не сделала. Конечно, в прошлом Адель могла время от времени пользоваться услугами Дома для удовлетворения личных потребностей. Однако, учитывая её нежелание учиться самообороне даже для защиты собственной жизни, а также отвергание идеи усовершенствования своего мозга при помощи новой технологии в условиях войны, становился вполне резонным факт, что она слишком дорожит оригиналом своего сознания и скорее умрёт, чем позволит с помощью техники внести в него какие-либо изменения.
Бесспорно, благодаря своим многочисленным «талантам» Альфа отлично чувствовал и понимал её. И всё же, у него не всегда получалось предугадать её действия. И именно это его в ней привлекало. И именно поэтому в данный момент вынужденное общение с любым количеством помощников он с огромной радостью променял бы на одно её присутствие, сопровождаемое едкими замечаниями в свой адрес.
Пришло время общего ужина, после которого Альфа и Тони начали неспешный совместный обход «владений». Прогулка сопровождалась рассказом Альфы о своих планах по переустройству охранных систем для внедрения в них функции распознавания лиц и вопросами Энтони, возникавшими по ходу рассказа. Прояснив друг другу все детали, мужчины некоторое время шли молча. Наконец, Альфа полюбопытствовал:
— Ты сегодня видел ДеВитт?
— Кажется, нет, — вспоминая, нахмурился Энтони. — А что случилось?
— Мы не закончили один разговор, — пояснил Альфа. — Она ушла слишком быстро.
— Надеюсь, твоя распухшая губа никак с этим не связана?
— Нет, — заверил Альфа. — Это результат неудавшейся ночной прогулки по местным тёмным коридорам.
— Ясно, — кивнул Энтони, всем своим видом продемонстрировав, насколько подозрительной ему кажется такая версия.
— Неужели так заметно? — Альфа коснулся припухшей губы.
— Да как тебе сказать...
Энтони улыбнулся, и более развёрнутого ответа не понадобилось. Понимающе усмехнувшись вместо ответа, Альфа негласно поставил точку в разговоре на эту тему.
— Если ничего не изменилось, у неё сейчас должна быть тренировка, — немного помолчав, задумчиво произнёс Тони.
— У кого?
— Адель, — Тони одарил спутника удивлённым взглядом. — Ты ведь хотел узнать, где она, разве нет?
— Верно. А что за тренировка? — тут же воодушевился Альфа. — Борьба? Стрельба? Шашки?
Услышав последнее предположение, Энтони не сдержал хриплый смешок.
— Честно говоря, не имею представления. Адель говорила, это помогает поддерживать форму. Но что конкретно она там делает — не знаю. Она просила не мешать.
— Почему?
— Насколько я понял, там собирается несколько человек, и у них проходит коллективная йога или нечто вроде того, — он пожал плечами. — По её словам, ей не нравится, когда в это время за ней наблюдают посторонние.
— И кто же здесь посторонние? — заговорщически прищурился Альфа. — Идём. Покажешь, где у вас теперь спортзал.
— Не уверен, что это хорошая идея.
— Подумай сам: что будет, если мы разок заглянем на эту вечеринку? Ты же говорил, что там собирается куча народу.
— Адель просила не беспокоить...
— Никто не собирается беспокоить, — уверенно заявил Альфа. — Напротив, я бы и сам не прочь поучаствовать в какой-нибудь коллективной йоге! — но увидев, что Тони всё ещё сомневается, он всплеснул руками. — Брось, неужели тебе самому не интересно, как у них проходят эти тренировки?!
— Интересно, только... — Энтони утомлённо потёр переносицу. — Ладно, идём. Всё равно Прия пропадает там каждый вечер, а мне нужно её кое о чём спросить.
— Вот и отлично.
Когда дверь в просторную комнату, оборудованную под спортзал, открылась, никто из находившихся в ней не повернулся в сторону вошедших мужчин. Рассевшись в различных позах по периметру помещения, все присутствующие как завороженные смотрели в центр комнаты. Впрочем, стоило шагнуть внутрь, и Альфа с Энтони тоже застыли на своих местах, уставившись на двух женщин. Обе приняли боевую стойку и, держа в руке по шпаге для фехтования, ожидали начала поединка.
— Ого, а у них здесь весело! — негромко присвистнул Альфа, когда Адель и одна из бывших кукол, которую он когда-то знал как Кило, закружились в веренице атак и блоков.
— Понятия не имел, что Адель... — начал было Энтони, но резкая головная боль и странное ощущение видения или вспышки воспоминаний заставили его, с трудом подавив стон, схватиться за голову. Успев запомнить смутно знакомый силуэт высокой женщины-фехтовальщицы, он ошеломлённо прошептал её имя.
— Ты что-то сказал? — спросил Альфа, не оборачиваясь, так как увлечённо следил глазами за женщинами. Похоже, для них это был далеко не первый тур состязания на шпагах.
— Да... — неопределённо пробормотал Тони, не успев осмыслить вопрос.
— Что? — Альфа нахмурился и нехотя перевёл взгляд на собеседника. При виде гримасы боли на лице друга, встревоженно придержал его за локоть. На всякий случай. — Эй, ты в порядке? Неважно выглядишь.
— Ничего, — зажмурившись, Энтони попытался совладать со своей головой. — Просто мигрень. Ерунда, это скоро пройдёт.
— Если хочешь, могу подсказать, как от неё избавиться.
— Буду признателен, — кивнул Тони. — Здесь у многих случаются приступы. Внезапно начинает звенеть в ушах, и ты видишь какие-то вспышки... словно дежавю. Но со мной такого не происходило уже давно, — боль стала терпимой, и он посмотрел на Альфу. — Честно говоря, я начал думать, что мой мозг научился с этим справляться. Ну, знаешь, выработал своего рода иммунитет.
— Твой мозг не сможет выработать к этому иммунитет: тут всё завязано на ассоциациях, восприятии, ощущениях. — По лицу Энтони было видно, что он всё равно не понял мысль, и Альфа решил свести объяснение к самому примитивному. — Не мозг, а подсознание посылает эти видения. Когда-то в кукольном состоянии, попадая в стрессовую ситуацию, вы могли увидеть какой-либо фрагмент из жизни своей реальной личности. А теперь бывшие куклы, будучи самими собой, при соответствующих ощущениях или каких-то сопутствующих факторах, в самые неожиданные моменты могут видеть фрагменты своего кукольного прошлого.
— Я не выходил на поверхность. Я до сих пор тот, кем был во время нашей последней встречи. Прия, Кило и ещё несколько бывших кукол тоже захотели остаться собой.
— Неважно, принцип всё равно работает в обе стороны. С тех пор, как каждому из вас установили архитектуру кукол, ваше сознание разделилось на две части, у каждой из которых имеются свои собственные воспоминания. Не уверен, как это работает с теми, кого стёрли Сигналом, но, думаю, у них тоже могут возникать подобные проблемы.
— Есть причины, по которым ты не включил себя в этот список?
— По завершении взаимодействий, введённые вам импринты стирались. Некоторые из них могли оставить в кукольном подсознании следы сильных эмоциональных потрясений, но все полные версии личностей, когда-либо побывавших в ваших мозгах, были стёрты и возвращены на носители. А моё сознание раздроблено на столько личностей, сколько было в него введено во время компьютерного сбоя. Плюс кукольное состояние «чистого листа», Пол Баллард и недавно приобретённый в коллекцию оригинал Карла Уильяма Крафта.
— Чёрт, это даже сложнее чем я думал, — Тони задумчиво покачал головой. — И как тебе с таким набором живётся? В смысле, если моё сознание разбито всего на две личности, но при этом я на стенку лезу, когда вижу эти вспышки, то как ты с этим справляешься? Тебе же приходится терпеть в десятки раз больше боли.
— Рад, что ты понимаешь, с чем я имею дело каждый день, друг мой. Но не всё так печально. Чтобы справиться с этим, мне было необходимо лишь научиться управлять болью... просто в какой-то мере пересилить её и направить в другое русло. И она отступила.
— Как это сделать?
— А вот тут я тебе не советчик. Ты должен сам почувствовать момент и научиться контролировать свои мысли, ощущения, — Альфа поморщился. — Человеческий мозг обладает огромным потенциалом возможностей, но для каждого человека они зависят от него самого. У меня на обуздание боли ушло немало лет, но в итоге мне это удалось. Значит, ты тоже сумеешь.
— Вряд ли у меня есть столько времени.
— Столько тебе и не нужно. Как ты заметил, из нас двоих только я принадлежу к категории «тяжёлый случай», — улыбнувшись, Альфа дружески похлопал Тони по плечу. — В следующий раз постарайся сосредоточиться на том, что звон в ушах и остальные прелести — всего лишь сопровождающий фон, сквозь который тебе необходимо увидеть и запомнить как можно больше. Сконцентрируйся на деталях и событиях, которые происходят там, а не на болезненных ощущениях здесь, в реальности.
— Постараюсь.
— А теперь, если не возражаешь, я бы хотел... — Альфа указал на женщин в центре комнаты.
— Да, конечно. Спасибо, — кивнул Тони.
Они оба вернулись к просмотру поединка, но тот, к сожалению, уже подходил к концу.


*****

— Ха, какие к нам гости! — хитро усмехнувшись, противница ловко ушла в сторону.
— Кто? — воспользовавшись моментом, Адель оглянулась через плечо и едва сдержала крепкое ругательство: среди зрителей стояли Альфа и Тони и негромко переговаривались между собой.
— Слышала последние новости? Наша вернувшаяся знаменитость вызвала изрядный переполох!
Со стороны казалось, что ей было на удивление просто орудовать шпагой и одновременно говорить, но Адель прекрасно видела, скольких усилий девушке стоила каждая тренировка. Её упорству и силе духа можно было позавидовать: имея возможность выбора, она всегда сама задавала высокий темп вкупе с возрастающей сложностью приёмов, за что ДеВитт уважала её и после недолгих уговоров всё-таки согласилась обучать самостоятельно.
— К счастью, меня мало волнует современный шоу-бизнес, — в отличие от познаний в технике ведения боя на шпагах, делиться своими мыслями насчёт Альфы у Адель не было никакого желания.
— А зря. Особо активные вовсю делают ставки, кто из них первой прыгнет к нему в постель.
— Если ты не заметила, меня это не интересует.
— Неужели не хочешь пожать руку счастливице, которую он подпустит к себе настолько близко?
— Мечтаю. Может, ей по такому случаю ещё пеньюар подобрать?
— Да ладно, не будь занудой. Этот парень так охрененно крут! Из-за него даже я стала бы...
— Очень в этом сомневаюсь.
— Может ты и права, — поморщилась она. — Но разве тебе не любопытно, зачем он решил остаться, зная, что Эко ушла?
— Это его дело.
— Думай как знаешь, но я бы последний бакс поставила на то, что он здесь не просто так.
— Я что-то устала, — бывшая глава Дома, тяжело дыша, сделала шаг назад и опустила оружие. — Закругляйся, давай заканчивать.
— Вот ещё! — резкий выпад заставил Адель снова поднять шпагу для защиты. — Помнишь наш уговор? Никаких поблажек!
— Поверь, желание поддаться, чтобы ты не чувствовала себя безнадёжной, здесь не при чём.
— А ещё ты обещала, что в скором времени научишь меня чему-нибудь этакому!
— Хватит, — ответным выпадом Адель чуть не выбила шпагу из рук соперницы. — Как видишь, ты тоже устала: рука ещё не до конца восстановилась. Поэтому не сегодня.
— Ну, я бы так не сказала, — прошипела азиатка, обрушив на неё целый ряд ударов.
— Я сказала, хватит! — успешно отразив серию атак, Адель развернулась и, уклонившись, нанесла удар по менее защищённой стороне противницы, оставив на её плече багровый след. — Значит хватит.
Инстинктивно схватившаяся за раненую руку соперница перестала быть угрозой.
— Ты не учила меня такому приёму! — воскликнула она и одарила Адель хитрой ухмылкой. — Я не ошиблась: ты умеешь намного больше...
— Что означает, я более опытна и лучше знаю, когда следует остановиться, — её бровь изогнулась. — Не спорь. Если захочешь, следующую тренировку начнём с этого момента.
— Ловлю на слове! — её глаза азартно заблестели, и об инциденте было забыто.
Адель и Кило почти незаметно кивнули друг другу в знак окончания боя.
— Не забудь обработать рану.
— Ты это называешь раной?
— Оставь свой выпендрёж. Я уже говорила, что лучше знаю.
— Ага, ведь ты намного старше и мудрее и... Ладно-ладно, поняла, не смотри своим «сейчас-по-стенке-размажу»-взглядом. Уже иду за пластырем.
— Умница, — улыбнувшись в ответ, Адель взяла у неё шпагу и направилась к Альфе и Энтони.
— Отличный был поединок, — похвалил Альфа, стоило ей подойти.
— Согласен. Это было великолепно, — кивнул Тони. — Не знал, что ты так хороша в фехтовании. Почему ты никогда этого не упоминала?
— Как будто во время войны с «Россумом» такой навык мог быть полезным, — хмыкнула Адель, воткнув шпаги в пол.
Тони усмехнулся.
— А сейчас... почему именно фехтование? — полюбопытствовал Альфа.
— От бокса остаются синяки и ссадины, кухонные ножи — это неэстетично, а мечей в арсенале не нашлось, — пояснила она. — Был ещё вариант с топором, но, к сожалению, он имеется в единственном экземпляре. Тебе как раз подойдёт.
— О, я учту, — с улыбкой протянул он. — Тут всё так серьёзно!
— На самом деле, всё началось с простых упражнений, чтобы немного отвлечься. Но уже через несколько дней превратилось в занятие, которое так или иначе помогает всем собравшимся выпустить пар, сбросить напряжение.
— Я скажу тебе, как сбросить напряжение. Могу даже показать, — брови Альфы изогнулись, а она, поняв, что он имеет в виду, ответила тяжёлым взглядом исподлобья.
— Всё в порядке? — Тони не понял причины столь резкой перемены в её лице.
— Конечно. Просто вспомнила об одном неприятном... деле.
— Неприятном?! Аудитория жаждет услышать подробности, — Альфа неотрывно смотрел ей в глаза; его несказанно веселила её бессильная ярость. — Крайне жаждет.
— Они настолько отвратительны, — она закатила глаза в притворной задумчивости. — Твои игры с карманным ножичком определённо не идут ни в какое сравнение.
— Так удиви меня!
— А тебе мало удивлений? Лично я на твоём месте умерла бы от их переизбытка. Часов этак пятнадцать назад, чтобы потом не портить никому остаток приятного дня.
— Адель? — Тони напряжённо всматривался в её лицо, пытаясь осмыслить в сказанное. Но она таким же пристальным взглядом смотрела на Альфу, ведь ему не нужны были разъяснения, чтобы понять её мысль.
— Вижу, кто-то сегодня не в настроении, — «догадался» он. — Плохо спалось ночью?
— Да, знаешь, замучила бессонница. Такая сволочь, которая приходит в твою комнату посреди ночи и сначала притворяется сном, а затем показывает своё истинное лицо и...
— Обнажает все твои... страхи? — за очередной намекающей «догадкой» Альфы последовал ещё один её убийственный взгляд.
— Вроде того, — голос Адель был опасно-ласковым.
— Эй, ребята, почему такие мрачные?
Прия, с широкой улыбкой возникшая будто из ниоткуда, оказалась глотком свежего воздуха, который в данный момент требовался всем троим.
— Адель, ты сегодня просто превзошла себя, — с восторгом проговорила она. — Твой последний приём — это было потрясающе!
— Тоже учишься обращаться со шпагой? — Тони шагнул к ней и, приобняв за талию, легко поцеловал в щёку.
— Пробовала пару раз, но поняла что это не моё, — виновато улыбнувшись, она прильнула к нему. — Если ты помнишь, я больше не сражаюсь. Но моё мнение — с автоматом в сто раз удобнее, чем с этой тонкой штуковиной, которую всё время надо держать одной рукой.
— Вот она, моя девочка, — засмеялся Тони, прижимая её покрепче. — Слушай, я хотел тебя кое о чём спросить... вы нас извините? — обратился он к стоявшим рядом Адель и Альфе.
— Без проблем, — пожал плечами Альфа, а Адель лишь с улыбкой кивнула.
Всё так же в обнимку, Тони и Прия развернулись и направились к дверям, оставив Адель и Альфу наедине друг с другом. Когда они свернули в коридор и скрылись из виду, Адель, всё это время неотрывно смотревшая им вслед, перевела взгляд на стоявшего рядом собеседника.
— Какого чёрта ты делаешь? — был её первый вопрос, заданный яростным шёпотом.
— Не понял, — Альфа не сразу сообразил, что сильнее его удивило — вмиг переменившийся тон её голоса, или сам вопрос.
— Зачем ты сюда пришёл? — пояснила она.
— Мне стало интересно, чем вы здесь занимаетесь, и...
— Хочешь сказать, меня ты не искал?
— Ну, если совсем честно...
— Сдалась мне твоя честность! Какого чёрта ты притащил с собой Тони?!
— Адель, я действительно не понимаю, о чём ты говоришь.
— В какие бы игры ты ни играл, не смей его в это впутывать! И перестань меня преследовать. Ты уже получил что хотел.
— Мне казалось, мы оба получили.
— Верно, — усмехнулась она. — Поэтому теперь мы оба можем оставить друг друга в покое.
— Отлично.
— Отлично. Рада, что мы с этим разобрались.
— У меня один вопрос.
— Да?
— Во сколько ты обычно приходишь на завтрак?
Смерив его тяжёлым взглядом, Адель открыла рот, желая высказать ему всё, что думала по поводу и без повода, но потом закрыла его, решив гордо удалиться.
— Эй, я серьёзно! — прокричал он вслед. — Без твоих подколов мне даже еда встаёт поперёк горла...


*****

Как ни старался, Альфа не мог выбросить из головы Адель ДеВитт и забыться спокойным сном. Он всегда относил себя к типу людей, ведущих предпочтительно ночной образ жизни, когда особенно обостряются все ощущения и рефлексы, когда есть возможность скрыться от посторонних глаз и избежать появления нежеланных собеседников. Он любил ночь по разным причинам, но он точно не был одним из тех идиотов, которые, мучаясь от невозможности уснуть, используют это время, чтобы прокручивать в голове подробности диалогов со своими подружками.
ДеВитт не была ему подружкой или одноразовым развлечением. Однако, несмотря на ощутимое желание выспаться, в ушах звенели слова и фразы, сказанные её тихим голосом, который, не смотря на годы, прожитые в Америке (а также в том, что от неё осталось), не утратил своего очаровательного британского акцента. Да, она не была и не будет его подружкой, так как они оба никогда не смогут по-настоящему отпустить своё прошлое. И всё же, ему не давала покоя мысль: почему обычно, если он проводил ночь с женщиной, и она во всём его устраивала, он просто делал так, что следующей ночью она снова оказывалась в его постели... а с ней он не хотел этого?
В данный момент он был вынужден признать, что сам не понимает, чего хочет. Лишь в одном он был абсолютно уверен: Адель должна находиться где-то поблизости. В идеале — чем ближе, тем лучше. В её присутствии ему было комфортно и как-то по-новому, но в то же время привычно, легко, и ему это нравилось. Только она должна прийти к нему сама — по собственному желанию, а не из-за дурацкого уговора. Ещё утром, размышляя о произошедшем между ними и прислушиваясь к её ровному дыханию, он решил, что больше не станет ни к чему её принуждать. И он не собирался изменять этому решению даже при том, что был бы не прочь сию минуту отправиться в её комнату и без всяких предисловий предложить повторить вчерашнее.
Попытавшись переключить мысли на что-то другое, Альфа вспомнил о разговоре с Тони. Думая о том, как помочь другу и остальным бывшим куклам справиться с головными болями, он хмурился и несколько раз утомлённо потирал переносицу. Однако с какой бы стороны он не подходил к этому вопросу, его заключение не менялось. Они должны преодолеть это сами. Никто кроме них самих не сможет почувствовать тот самый момент и, поймав то самое ощущение, сделать попытку его понять, изучить, направить в нужную сторону. Но отсюда возникал новый вопрос: хватит ли у них сил?
Тони пробыл в Доме весь срок своего контракта. Ему довелось пройти через большее количество импринтов-стираний, чем всем остальным, здесь присутствующим (кроме самого Альфы, конечно). Значит, по сравнению с ними, у него эти вспышки воспоминаний должны проявляться намного чаще. С другой стороны, с возрастанием в его голове количества введённых и удалённых импринтов, в нём развивалось привыкание — раз за разом его сознание всё активнее начинало работать на проявление изначальной личности, сопротивляться. Поэтому, если сравнивать Энтони и других бывших активов — ему однозначно будет больнее, но проще справиться с ненавистными вспышками...
Возможно, так Альфа и пролежал бы всю ночь, поглощённый своими рассуждениями, если бы его не отвлёк настойчивый стук в дверь.
— Да? — он приподнялся на локте, и при мысли о том, что это вполне могла быть виновница его внутренних споров с полусотней своих «я», не сдержал ухмылку. — Открыто.
— Разве в такое позднее время людям не положено спать? — вместо приветствия произнесла нежданная гостья.
И это была не Адель.
— Вообще-то стук в дверь посреди ночи не особенно к этому располагает, — нахмурившись, заметил Альфа. Он понятия не имел, кто эта женщина, и что ей могло здесь понадобиться. — Вы не ошиблись комнатой?
— О нет, я никогда не ошибаюсь, — закрыв дверь, она не спеша направилась к кровати, на которой лежал Альфа. Увидев, что она улыбается, он нахмурился ещё больше.
Сейчас, с более близкого расстояния он мог рассмотреть в темноте её большие глаза, пухлые губы, вздёрнутый носик. Её лицо, которое обрамляли прямые светлые волосы до плеч, бесспорно было запоминающимся. Этой девушке (в ней Альфа теперь узнал аппетитную красотку, строившую ему глазки за ужином), на вид было определённо меньше тридцати.
— Как твоё имя? — поинтересовался он.
— Келли, — она остановилась у изголовья его кровати и с каким-то странным, даже торжествующим выражением лица смотрела на него сверху вниз.
Про себя он не мог не отметить, что чёрная кофта на молнии и тёмно-серые штаны в обтяжку сидели на ней идеально, выгодно подчёркивая все достоинства точёной фигуры.
— А я...
— Знаю, как тебя зовут. Альфа, — она глубоко вздохнула. — Должно быть, тебе здесь так одиноко...
— Ну, я бы не сказал. Вряд ли возможно побыть в одиночестве, если большая часть собеседников находится в твоей собственной голове.
— Извини. Так глупо с моей стороны было об этом не подумать, — она снова вздохнула, и Альфе вдруг подумалось, что её визит и эти вздохи явно имеют скрытый смысл. — Просто мне кажется, что такой сильный и обаятельный мужчина, как ты, не должен спать в одиночестве.
— Считаешь меня обаятельным? Уау, — и тут его глаза удивлённо округлились: одним движением она расстегнула молнию на своей кофте, под которой, как оказалось, ничего не было. — УАУ. Это что-то новенькое.
— Обаятельным. А ещё — очень, очень... — она бросила кофту на пол и принялась так же соблазнительно снимать спортивные брюки. — Очень увлекательным собеседником.
— Надо же, три «очень», — подытожил Альфа. Штаны остались на полу, и она, переступив через них, откинула край его одеяла. Он прекрасно видел, что на ней не было нижнего белья, и по всем правилам данный факт должен был разыграть в нём особого рода аппетит. Только этого не произошло. — Я польщён.
— Нет, это я польщена, — она легла рядом и придвинулась к нему. — У нас нечасто бывают такие гости.
Её руки заскользили по его плечам, но Альфа перехватил их и отстранился от её губ:
— Думаю, ты неправильно меня поняла.
— Мы одни, без одежды, в твоей постели — разве нужно что-то понимать? Давай, иди сюда.
И она вновь потянулась к нему, твёрдо намереваясь поцеловать. Однако он снова остановил её:
— Ты довольно красива и, видимо, привыкла от любого получить желаемое... ещё бы, с таким-то телом! И всё же, есть одна проблема. Мне это не нужно. Ни сейчас, ни потом.
— Не понимаю, что...
— Я говорю, одевайся и иди к себе: здесь тебе ничего не светит. А я хочу спать. Один.
— Один?
— Ладно, ты права, может не один, — задумчиво произнёс он. — Но уж точно не с тобой.
— Но почему?
— Как бы это подоступнее? Наверное, потому что ты меня не интересуешь. В этом плане. Да и в любом другом тоже.
— Ты?..
— Нет, я не гей, — он закатил глаза. Этот глупый разговор начинал его раздражать. — И хотя штук десять моих личностей крайне возмущены этим заявлением, настоящий я определённо не гей.
— Но разве?..
— Увы, в то время, когда я не мог обойтись без секса, и мне было неважно, когда и с кем, ты ещё ходила пешком под стол.
— Неважно с кем? Значит, у тебя здесь кто-то есть?!
— А вот это, милочка, не твоё дело. Очень приятно было провести время в твоей компании, но, полагаю, тебе пора. Удачи со следующим объектом для томных вздохов и тренировок по скоростному раздеванию.
Он наконец отпустил её, совершенно ошеломлённую, и, отодвинувшись подальше, отвернулся.
— Ты не представляешь, от чего отказываешься, — настойчивая блондинка явно не думала уходить. Перегнувшись через плечо Альфы, она попыталась заглянуть ему в глаза.
Молниеносным движением он перевернулся и, схватив за запястья, со злостью пригвоздил её к кровати. Глядя в её испуганные глаза и изображая при этом самую мерзопакостную ухмылочку, Альфа склонился над её лицом и угрожающе прошипел:
— Это ты не представляешь, девочка. Абсолютно не представляешь, с кем имеешь дело. Поэтому если хочешь и дальше оставаться в своём безопасном неведении, собирай шмотки и убирайся. Сейчас же.


Продолжение лежит >здесь<

@темы: картинки, otp: ТоВитт, Dollhouse, моё творчество, фанфикшн